Глава 16

Вечером 15 декабря 1969 года мы опять пришли в ту же долину. Пока мы пробирались сквозь кустарник, дон Хуан то и дело повторял, что направления и ориентиры имеют решающее значение в той задаче, которую мне предстоит выполнить.

— Ты должен определить верное направление сразу после того, как поднимешься на вершину холма, — сказал он, — И тут же повернуться в этом направлении лицом. Он указал на юго-восток;

— Запомни, это — твое направление, особенно когда у тебя трудности.

 We arrived in the same valley in the late afternoon of December 15, 1969. Don Juan mentioned repeatedly as we moved through the shrubs that directions or points of orientation were of crucial importance in the endeavor I was going to undertake.

«You must determine the right direction immediately upon arriving at the top of a hill,» don Juan said. «As soon as you are on the top, face that direction.» He pointed to the southeast.

«That is your good direction and you should always face it, especially when you’re in trouble. Remember that.»

 — Над какой-то точкой ладонь почувствует тепло. Направление на эту точку будет направлением, в котором следует повернуться лицом, а сама эта точка обозначает место, на которое тебе необходимо сесть, — объяснил он.

— Восточное и юго-восточное направления означают, что результат будет исключительно удачным. Север означает, что тебе здорово достанется, но есть шанс повернуть ход событий в свою пользу. Юг — плохо, он означает тяжелую борьбу.

 «The spot over which the palm of your hand feels warm as you sweep your arm is the place where you must sit, and it is also the direction in which you must look,» he said.

«If the spot is toward the east, or if it is in that direction»-he pointed to the southeast again-«the results will be excellent. If the spot where your hand gets warm is toward the north, you will take a bad beating but you may turn the tide in your favor. If the spot is toward the south you will have a hard fight.

 Я вновь повторил все движения. Безрезультатно. Тогда я опять побежал на восток. Так повторялось дважды. На третий раз, когда я махал рукой, ладонь сильно нагрелась над точкой, лежавшей к востоку от меня. Меня поразило, насколько ощутимым было изменение температуры. Я сел, подождал дона Хуана и сказал ему, что почувствовал тепло. Он велел продолжать и развести костер. Сам он сел слева в метре от меня.

Языки огня танцевали, рисуя странные фантастические силуэты. Иногда пламя вдруг становилось радужным, иногда — голубоватым, а иногда — ослепительно белым. Я объяснял себе такое необычное поведение огня особым химическим составом хвороста, который собрал для костра. У огня было еще одно странное свойство — в центре пламени время от времени мелькали вспышки. А каждый раз, когда я подкладывал хворост, в огне что-то вспыхивало, как будто взрывался теннисный мяч.

 I repeated there all the required motions and again had the same negative results. I ran in the dark two more times, and then, while I was sweeping my arm for the third time, my hand became warm over a point toward the east. It was such a definite change of temperature that it startled me. I sat down and waited for don Juan. I told him I had detected a change in temperature in my hand. He told me to proceed, and I picked all the dry brush I could find and started a fire. He sat to my left a couple of feet away.

The fire drew strange, dancing silhouettes. At times the flames became iridescent; they grew bluish and then brilliantly white. I explained that unusual play of colors by assuming that it was produced by some chemical property of the specific dry twigs and branches I had collected. Another very unusual feature of the fire was the sparks. The new twigs I kept adding created extremely big sparks. I thought they were like tennis balls that seemed to explode in midair.

 Через несколько часов мы добрались до места стоянки машины. Я спросил, что это было. Дон Хуан только мотнул головой, и мы молча уехали.Как только мы подъехали к дому, он сразу же вошел внутрь, жестом запретив мне разговаривать.

Дон Хуан сидел во дворе за домом и, похоже, ожидал, когда я проснусь. Как только я вышел из дома, он заговорил. Мне он сказал, что тень, которую я видел прошлой ночью, была духом, силой, обитающей в том месте. Он сказал, что это существо совершенно бесполезно и безвредно.

 When we got to my car hours later I asked him what was the thing I had seen. He shook his head imperatively and we drove in complete silence.He went directly inside when we arrived at his house in the early morning, and he again hushed me up when I tried to talk.

Don Juan was sitting outside, behind his house. He seemed to have been waiting for me to wake up, because he started talking as I came out of the house. He said that the shadow I had seen the night before was a spirit, a force that belonged to the particular place where I had seen it. He spoke of that specific being as a useless one.

Впрочем, всегда находятся люди, полагающие, что из существ этого типа можно извлечь какую-то выгоду, но само по себе то, что в доме живет дух, еще ничего не значит.

Его можно приманивать, за ним можно следить, но он способен только на то, чтобы выкинуть какой-нибудь жуткий фокус, получить же что-либо путное от него невозможно. Был такой случай: люди даже установили дежурство и несколько месяцев караулили одно из таких пакостных существ, которое забралось к ним в дом. В конце концов вмешались соседи и вытащили их из дома, иначе все это закончилось бы плохо. Они и так уже едва не валились с ног от истощения и усталости. Поэтому единственно мудрое решение при встрече с духом второго типа — не трогать его.

Я спросил, как заманивают духов. Дон Хуан ответил, что сначала люди пытаются найти наиболее вероятные места появления духа, а потом раскладывают на его пути оружие, в надежде, что дух до него дотронется. Духи любят оружие и прочие военные принадлежности. Любой предмет, которого коснулся дух, непременно становится предметом силы. Однако существа отвратительного типа никогда ничего не трогают, а только производят иллюзию шума.

 There are always some people who believe they can get a lot out of that kind of being, but the mere fact that a spirit is around the house does not mean anything.

People may try to entice it, or they may follow it around the house under the impression that it can reveal secrets to them. But the only thing people would get is a frightful experience. I know people who took turns watching one of those nasty beings that had followed them into their house. They watched the spirit for months; finally someone else had to step in and drag the people out of the house; they had become weak and were wasting away. So the only wise thing one can do with that nasty type is to forget about it and leave it alone.»

I asked him how people enticed a spirit. He said that people took pains to figure out first where the spirit would most likely appear and then they put weapons in its way, in hopes that it might touch the weapons, because spirits were known to like paraphernalia of war. Don Juan said that any kind of gear, or any object, that was touched by a spirit rightfully became a power object. However, the nasty type of being was known never to touch anything, but only to produce the auditory illusion of noise.

 — Так не называй их духами, — ответил он. — Называй союзниками или непостижимыми силами. Какое-то время он молчал, потом лег на спину и положил руки под голову.Я настаивал на том, чтобы он вернулся к теме о степени материальности союзников.

— Черт возьми, да материальны они, — сказал он, помолчав. — Когда с ними борешься, они даже становятся твердыми. Эти существа рассчитывают на испуг человека, поэтому если борешься с одним из них как подобает воину, оно быстро теряет напряжение, а ты становишься сильным. Их напряжение можно самым натуральным образом поглощать.

— Какого рода это напряжение?

 «Don’t call them spirits,» he said. «Call them allies; call them inexplicable forces.»He was silent for a while, then he lay on his back and propped his head on his folded arms. I insisted on knowing if those beings had substance.

«You’re damn right they have substance,» he said after another moment of silence. «When one struggles with them they are solid, but that feeling lasts only a moment. Those beings rely on a man’s fear; therefore if the man struggling with one of them is a warrior, the being loses its tension very quickly while the man becomes more vigorous. One can actually absorb the spirit’s tension.»

«What kind of tension is that?» I asked.

 — Сила, мощь, энергия. Когда к ним прикасаешься, они вибрируют, словно собираются тебя разорвать. Но это только видимость. Напряжение иссякает, если ты их продолжаешь держать.

— А что происходит, когда они теряют напряжение? Растворяются в воздухе?

— Нет. Они просто теряют силу, сохраняя тем не менее материальность. Но это ощущение, когда их держишь, невозможно передать словами. Оно ни на что не похоже.

 «Power. When one touches them, they vibrate as if they were ready to rip one apart. But that is only a show. The tension ends when the man maintains his grip.»

«What happens when they lose their tension? Do they become like air?»

«No, they just become flaccid. They still have substance, though. But it is not like anything one has ever touched.»

 Вечером я сказал дону Хуану, что, скорее всего, тогда ночью я видел ночную бабочку. Он засмеялся и терпеливо объяснил, что мотыльки порхают только возле ламп. Лампы не обжигают крыльев. Огонь сжигает их сразу, как только мотыльки к нему подлетают. Кроме того, тень заслоняла собой весь костер, то есть была явно велика для мотылька.

Тут я вспомнил, что тень и в самом деле на какое-то мгновение полностью закрыла костер. Однако все произошло так быстро, что я не успел обратить на это внимания. Затем он напомнил, что вспышки были очень большими и улетали влево, хотя ветра не было вообще. Это была правда, та ночь была на удивление тихой.

 Later on, during the evening, I said to him that perhaps what I had seen the night before could have been only a moth. He laughed and very patiently explained that moths fly back and forth only around light bulbs, because a light bulb cannot burn their wings. A fire, on the other hand, would burn them the first time they came close to it. He also pointed out that the shadow covered the entire fire. When he mentioned that, I remembered that it was really an extremely large shadow and that it actually blocked the view of the fire for an instant. However, it had happened so fast that I had not emphasized it in my earlier recollection.

Then he pointed out that the sparks were very large and flew to my left. I had noticed that myself. I said that the wind was probably blowing in that direction. Don Juan replied that there was no wind whatsoever. That was true. Upon recalling my experience I could remember that the night was still.

 Когда мы пришли в небольшую долину, где я видел союзника, дон Хуан издали внимательно изучил впадину между холмами, которую я воспринял как дыру, и сказал, что нужно идти дальше, в горы. Союзник обитал в самой дальней точке местности, которая просматривалась сквозь дыру.

Я посмотрел на дыру, но смог различить только голубоватый массив далеких гор. Дон Хуан повел меня на юго-восток, и после долгого перехода мы пришли к месту, которое находилось, по его словам, «достаточно глубоко во владениях союзника».

Был уже вечер. Мы присели на камни. Я устал и проголодался, потому что за весь день съел только несколько кукурузных лепешек. Неожиданно дон Хуан встал, посмотрел на небо и велел мне немедленно отправляться в «своем направлении», предварительно запомнив место, где мы остановились. Он сказал, что будет ждать меня здесь, хотя бы на это потребовалась вечность.

 When we were at the small valley where I had seen the ally, he examined from a distance the formation in the terrain that I had called a hole in the hills, and said that we had to go still further south into the distant mountains. The abode of the ally was at the furthermost point we could see through the hole.

I looked at the formation and all I could distinguish was the bluish mass of the distant mountains. He guided me, however, in a southeasterly direction and after hours of walking we reached a point he said was «deep enough» into the ally’s abode.

It was late afternoon when we stopped. We sat down on some rocks. I was tired and hungry; all I had eaten during the day was some tortillas and water. Don Juan stood up all of a sudden, looked at the sky, and told me in a commanding tone to take off in the direction that was the best for me and to be sure I could remember the spot where we were at the moment, so I could return there whenever I was through. He said in a reassuring tone that he would be waiting for me if it took me forever.

 — Добывание духоловки может затянуться? — встревожено спросил я.

— Кто знает… — ответил он с загадочной улыбкой.

 I asked apprehensively if he believed that the affair of getting a spirit catcher was going to take a long time.

«Who knows?» he said, smiling mysteriously.

 Я пошел на юго-восток, несколько раз оглянувшись на дона Хуана. Он очень медленно шел в противоположном направлении. Я взобрался на вершину крутого холма и еще раз оглянулся. До дона Хуана было метров двести. Он не оборачивался. Я сбежал вниз, в чашеобразное углубление между холмами, и вдруг почувствовал одиночество. Я присел и задумался над тем, что, собственно, я здесь делаю. Ищу духоловку? Какая нелепость! Я бегом вернулся на тот холм, с которого в последний раз видел дона Хуана, но его нигде не было. Я побежал вниз в том направлении, где его видел. Хотелось все бросить и уехать домой. Я очень устал и чувствовал себя ужасно глупо.

— Дон Хуан! — кричал я. — Дон Хуан!

 I walked away toward the southeast, turning around a couple of times to look at don Juan. He was walking very slowly in the opposite direction. I climbed to the top of a large hill and looked at don Juan once again; he was a good two hundred yards away. He did not turn to look at me. I ran downhill into a small bowl-like depression between the hills, and I suddenly found myself alone. I sat down for a moment and began to wonder what I was doing there. I felt ludicrous looking for a spirit catcher. I ran back up to the top of the hill to have a better view of don Juan but I could not see him anywhere. I ran downhill in the direction I had last seen him. I wanted to call off the whole affair and go home. I felt quite stupid and tired.

«Don Juan!» I yelled over and over.

 Но его и след простыл. Я взбежал на вершину другого холма. Дона Хуана не было. Так я бегал довольно долго, но дон Хуан как сквозь землю провалился. Тогда я пошел к тому месту, где мы расстались. На миг у меня появилась иррациональная уверенность, что дон Хуан сидит там и потешается над моей непоследовательностью.

— Какого черта я здесь делаю? — громко спросил я.

 He was nowhere in sight. I again ran to the top of another steep hill; I could not see him from there either. I ran quite a way looking for him but he had disappeared. I retraced my steps and went back to the original place where he had left me. I had the absurd certainty I was going to find him sitting there laughing at my inconsistencies.

«What in the hell have I gotten into?» I said loudly.

 Я услышал мягкий шелест листьев, и меня окутал странный аромат. Ветер ощущался, как давление на глаза, своего рода осторожное жужжание. Солнце почти коснулось плотных облаков над горизонтом, похожих на ленту густо-оранжевого цвета, и исчезло за покрывалом низких туч. Спустя мгновение оно появилось под ними — малиновый шар, плывущий в тумане. Казалось, что солнце борется, стараясь добраться до клочка голубого неба, но тучи не дают ему на это времени. Потом оранжевая лента облаков и горы поглотили его окончательно.

Я лег на спину. Мир вокруг меня был настолько неподвижным и безмятежным, и в то же время настолько чужим, что я почувствовал какую-то подавленность. Плакать не хотелось, но слезы потекли сами собой.

Несколько часов я лежал, не в силах подняться. Подо мной были твердые камни, в том месте, где я лежал, не было почти никакой растительности, хотя повсюду вокруг росли кусты и сочная трава. Я видел кроны высоких деревьев на холмах к юго-востоку от меня.

 I heard the soft rustle of leaves and a strange fragrance enveloped me. I felt the wind as a pressure on my ears, like a shy buzzing. The sun was about to reach some compact clouds over the horizon that looked like a solidly tinted orange band, when it disappeared behind a heavy blanket of lower clouds; it appeared again a moment later, like a crimson ball floating in the mist. It seemed to struggle for a while to get into a patch of blue sky but it was as if the clouds would not give the sun time, and then the orange band and the dark silhouette of the mountains seemed to swallow it up.

I lay down on my back. The world around me was so still, so serene and at the same time so alien, I felt overwhelmed. I did not want to weep but tears rolled down easily.

I remained in that position for hours. I was almost unable to get up. The rocks under me were hard, and right where I had lain down there was scarcely any vegetation, in contrast to the lush green bushes all around. From where I was I could see a fringe of tall trees on the eastern hills.

 Меня разбудил громкий треск. Я лежал на правом боку, и мне почудилось, что звук раздался прямо над моим левым ухом. Мгновенно проснувшись, я сел. В левом ухе звенело, я даже немного оглох, настолько громким и близким был звук.

Судя по количеству несгоревшего хвороста, спал я недолго. Больше не было никаких звуков, но я держался настороже и сидел, подбрасывая сучья в огонь.

 I was awakened suddenly by a loud crack. It appeared that the noise, whatever it was, had come from just above my left ear, since I was lying on my right side. I sat up fully awake. My left ear buzzed and was deafened by the proximity and force of the sound.

I must have been asleep for only a short while, judging by the amount of dry twigs which were still burning in the fire. I did not hear any other noises but I remained alert and kept on feeding the fire.

 Вдруг я услышал громкий треск сломанной ветки. Он донесся слева. Затаив дыхание, я прислушался. Через мгновение сломалась еще одна ветка, но уже справа.

Потом послышался слабый далекий треск ломающихся веток, словно кто-то шагал по ним, приближаясь ко мне. Моя реакция была какой-то замедленной, я не знал — слушать дальше или вставать. Пока я раздумывал, треск ломающихся веток стал доноситься отовсюду. Звуки окружили меня настолько быстро, что я едва успел вскочить на ноги и затоптать костер.

 Suddenly I heard the loud noise of a branch snapping in two. The sound came from my left. I held my breath as I listened with utmost concentration. An instant later I heard another branch snapping on my right.

Then I heard the faint faraway sound of snapping branches. It was as if someone was stepping on them and making them crack. The sounds were rich and full, they had a lusty quality. They also seemed to be getting closer to where I was. I had a very slow reaction and did not know whether to listen or stand up. I was deliberating what to do when all of a sudden the sound of snapping branches happened all around me. I was engulfed by them so fast that I barely had time to jump to my feet and stomp on the fire.

 It took me hours to straighten out my legs and drag myself downhill. I began to walk toward the place where don Juan had left me, which was perhaps only a mile away; by mid-afternoon I was barely at the edge of some woods, still a good quarter of a mile away.