| Местом моей последней встречи с доном Хуаном, доном Хенаро и еще двумя их учениками — Паблито и Нестором стала плоская безжизненная вершина горы на западных склонах Сьерра-Мадре в Центральной Мексике. Торжественность и масштабы происшедшего там не оставляли сомнений, что мое ученичество подошло к концу, и что я действительно видел дона Хуана и дона Хенаро в последний раз. Встреча завершилась тем, что мы все попрощались друг с другом, а затем мы с Паблито прыгнули вместе с вершины горы в пропасть. | A flat, barren mountaintop on the western slopes of the Sierra Madre in central Mexico was the setting for my final meeting with don Juan and don Genaro and their other two apprentices, Pablito and Nestor. The solemnity and the scope of what took place there left no doubt in my mind that our apprenticeships had come to their concluding moment, and that I was indeed seeing don Juan and don Genaro for the last time. Toward the end we all said good-bye to one another, and then Pablito and I jumped together from the top of the mountain into an abyss. |
| Перед этим прыжком дон Хуан дал мне принципиальное объяснение для предстоящих во время прыжка событий. Прыгнув в пропасть, я должен был стать чистым восприятием и двигаться взад и вперед между тоналем и нагвалем, двумя внутренне присущими всем существам формами.Во время прыжка мое восприятие семнадцать раз перескакивало от тоналя к нагвалю и обратно. При переходах в нагваль тело воспринималось как распавшееся. Мыслить и чувствовать связно я не мог, хотя что-то думал и как-то чувствовал. При возвращении в тональ я прорывался в единство. Я был целостным, и восприятие обретало связность. У меня были упорядоченные видения. Их интенсивность была столь сильной, их живость — такой реальной, а сложность — такой огромной, что не было способа удовлетворительно объяснить их природу. Сказать, что они были видениями, живыми грезами или даже галлюцинациями — значит не сказать ничего. | Prior to that jump don Juan had presented a fundamental principle for all that was going to happen to me. According to him, upon jumping into the abyss I was going to become pure perception and move back and forth between the two inherent realms of all creation, the tonal and the nagual.In my jump my perception went through seventeen elastic bounces between the tonal and the nagual. In my moves into the nagual I perceived my body disintegrating. I could not think or feel in the coherent, unifying sense that I ordinarily do, but I somehow thought and felt. In my moves into the tonal I burst into unity. I was whole. My perception had coherence. I had visions of order. Their compelling force was so intense, their vividness so real and their complexity so vast that I have not been capable of explaining them to my satisfaction. To say that they were visions, vivid dreams or even hallucinations does not say anything to clarify their nature. |
| После самого тщательного и внимательного исследования и анализа своих ощущений, восприятий и интерпретаций этого прыжка я окончательно убедился, что мой разум отказывается верить в реальность происшедшего. И все же какая-то часть меня сохраняла убежденность в том, что это случилось, что я действительно прыгнул.Дон Хуан и дон Хенаро были теперь недосягаемы. Их отсутствие вызывало у меня настоятельную потребность пробиться сквозь гущу совершенно неразрешимых противоречий. | After having examined and analyzed in a most thorough and careful manner my feelings, perceptions and interpretations of that jump into the abyss, I had come to the point where I could not rationally believe that it had actually happened. And yet another part of me held on steadfast to the feeling that it did happen, that I did jump.Don Juan and don Genaro are no longer available and their absence has created in me a most pressing need, the need to make headway in the midst of apparently insoluble contra-dictions. |
| Я вернулся в Мексику, чтобы повидать Паблито и Нестора и искать у них помощи в решении моих внутренних конфликтов. Но то, с чем я столкнулся во время своей поездки, нельзя охарактеризовать иначе чем мощную атаку, финальное нападение на мой разум, запланированное самим доном Хуаном. Направляемые им ученики самым методичным и точным образом за несколько дней разрушили последний бастион моего разума. В течение этих дней мне был продемонстрирован один из двух практических аспектов магии — искусство сновидения, являющееся на сегодняшний день ядром всей работы.Искусство сталкинга, еще один практический аспект их магии и венец фундамента учения дона Хуана и дона Хенаро, было продемонстрировано мне во время следующих встреч. Оно являлось наиболее сложной стороной их существования как магов в мире повседневной жизни. | I went back to Mexico to see Pablito and Nestor to seek their help in resolving my conflicts. But what I encountered on my trip cannot be described in any other way except as a final assault on my reason, a concentrated attack designed by don Juan himself. His apprentices, under his absentee direction, in a most methodical and precise fashion demolished in a few days the last bastion of my reason. In those few days they revealed to me one of the two practical aspects of their sorcery, the art of dreaming, which is the core of the present work.The art of stalking, the other practical aspect of their sorcery and also the crowning stone of don Juan’s and don Genaro’s teachings, was presented to me during subsequent visits and was by far the most complex facet of their being in the world as sorcerers. |
Книги Кастанеды — Второе кольцо силы — Глава 1. Преображение доньи Соледад